для Almire

Заявка:

- клавиатура, платина, пастель, технологии, александрит

- Нефрит/Джедайт

- что угодно. но лучше без взаимной ненависти. единственное обязательное условие - грамотность фика

От автора: моя дорогая бета, имя которой, в целях сохранения тайны, будет разглашено вместе с именами авторов, любезно разрешила выложить иллюстрацию (за которую ей ещё раз большое спасибо!) к нижеследующей зарисовке вкупе с самим драбблом. Все права сохранены, все совпадения невозможны



название: В кривых зеркалах моего королевства…



«…«Я», то есть душа, благодаря которой я есть то,

что я есть, совершенно отлична от тела, легче познаётся,

чем тело, и, более того, не перестанет быть тем,

что она есть, даже если бы тела не существовало…»

Rene Descartes. Discours de la methode






Сегодня ты чрезвычайно возбуждён. Сегодня ты рассказываешь о том, как мы с тобой сражаемся бок о бок на стороне зла, под знамёнами Тёмного Королевства. Я не против этого собратства, наоборот; это в какой-то степени даже полезно.

"Но почему зло?", - карандаш сам по себе, против моей воли, выводит эти слова, подчёркивая "зло" двумя прерывистыми линиями. Привычка следить за ходом твоих мыслей, не иначе. Я ведь вовсе не задавал про себя этот вопрос, я и так знаю ответ. Ты зовёшь себя Нефритом. Почему я не удивлён? Почему я уже привык откликаться на Джедайта?

Ты же, мой экзальтированный сказочник, растянулся на кровати, словно распял себя на безжизненно сером покрывале и, наверняка довольный выбранной позой, продолжаешь рассказ.

О том, как мы сливаемся в безликом запале ярости, стоя спина к спине. По щиколотку в крови. Так тесно, интимно.

Ты сладко щуришься, и в следующий же момент мы прижимаемся друг к другу уже совсем в другом запале - запале совокупления. Нам обоим смертельно не хватает дыхания, но движения не теряют от этого своей торопливости. Действительно тесно, действительно интимно. Не могу не отметить, что я сегодня сверху. Для меня это странно, ведь обычно ты не доверяешь мне эту сакральную роль…

Всполохи твоего воображения вдруг окрашивают безжизненно серое покрывало пошлой платиной, а стены расписывают пастелью, и пока мы-вербальные, мы-неистовые, мы-любовники придаёмся соитию, чёртов карандаш, как обычно против воли, чёрным грифелем обрисовывает на бумаге канву происходящего. Моё экзистенциальное Я насмешливо показывает мне язык: "мол, дурак ты, Джедайт, раз так легко повёлся на поводу", и я отчётливо понимаю, что сегодня кульминация и логическое завершение нашего с тобой общения.

Спустя два часа усталость уже во мне: в пальцах, что упорно отказываются следовать заданной траектории по клавишам клавиатуры, в веках, что тяжелее полуночных дум. Мне предстоит написать ещё один отчёт, технология проста: всего лишь аккуратно переписать последние записи из последней тетради, куда карандаш-предатель, ведомый моей рукой, записывал историю твоей болезни, врачебные тайны, все наши тайны. А мой профессионализм психоаналитика со свойственным ему сарказмом комментировал всё это сдержанно, но едко.

Тряхнув копной белокурых волос, пытаюсь прогнать усталость, снимаю очки со слегка погнутой дужкой, тру переносицу - закономерный набор жестов, не более, - а внутри всё то же, моё ядовитое экзистенциальное в убогой водолазке цвета александрита и белом халате поверх. А рядом ты, Нефрит (раз ты просишь тебя так называть, будь по-твоему), по-юношески возбуждённый в бледно-фиолетовой пижаме в клетку. Мы с тобой александритовые побратимы, но ты много смелее меня. Кто-то когда-то говорил: "человечество всегда без колебаний шло за безумцем, ибо безумец обращается к самой сущности человека - к его страстям и инстинктам, а философы же обращаются к внешнему и второстепенному - рассудку". Ты - безумец, осуждённый на пожизненное заключение в комнате, где кровать день за днём застилают безжизненно серым покрывалом, безумец, знающий больше чем кто-либо, читающий по звёздам свою судьбу и ежедневно извергающий на меня, твоего лечащего врача, дюжину похабных историй, рождённых воображением. А я… я - трус, прячущийся в конуре рассудка, ежедневно напяливающий белый халат как костюм, защищающий от радиации, и совсем не умеющий мечтать.



И кто, спрашивается, теперь сверху? Кто теперь Повелитель Иллюзий?



Я больше не приду к тебе, Нефрит. В твоё Тёмное Королевство.

Тяжёлый вздох.

Вздох как краткий набор воздуха в лёгкие и выталкивание его обратно с отчаянием побеждённого.